Спустя столько лет борьбы и увиливаний моя нервная система меня все-таки окончательно догнала и теперь я осваиваю все прелести жизни психически не вполне здорового человека - препараты, терапия, йога, попытки найти закономерности и хоть как-то взять все это под свой контроль. И в связи с этим хотела бы поговорить о стигматизации психзаболеваний.
Мне вообще очень помогает то, что по работе мы очень много работаем, изучаем и обсуждаем различные болезни: во-первых я точно знаю, что у меня все еще довольно неплохо, во-вторых, знание симптоматики вообще и отдельных причин позволяет относиться к симптомам именно как к симптомам, более спокойно, взвешенно и в хорошем смысле отстраненно (типа, сейчас мне хочется сдохнуть от любой мысли, но это ничего, это не мир на самом деле такой поганый, это допамин низкий, завтра будет заморозка, потом гиперактивность, а потом все снова в порядке на несколько дней), но, главное, вся эта работа научила меня относиться к болезням психики так же как и к любым другим заболеваниям, не бояться их, не стесняться в каком-то смысле, активно искать помощи и лечения.
В смысле социальной адаптация Швейцария вообще впереди планеты всей по доступным возможностям для больных людей, даже с тяжелыми хроническими заболеваниями. В госпиталях живут либо те, кто сами этого хотят, либо те, кто опасны для себя или окружающих, и то, для принудительной госпитализации нужно попытаться кого-нибудь зарезать, не меньше. А так большинство живет дома, одни или с родственниками, если могут, то работают, причем, для тех, кто не может работать полноценно, есть возможность найти работу соответствующей сложности и уровня нагрузки, ходят по улицам и так далее. Иногда, конечно, бывают неприятные эпизоды, когда очередной "городской сумасшедший" начинает возмущенно орать на пустое пространство, сидя в трамвае, но в целом все относятся к этому с пониманием, да и сам потихоньку привыкаешь. Плюс, у людей с тяжелыми диагнозами есть специальная страховка, типа ОСАГО на возможный причиненный ими ущерб (у меня одному знакомому такой товарищ в одних трусах разбил окно баскетбольным мячом). В Москве же на меня стали коситься даже, когда я не смогла унять дрожь в ногах (возникает от вибрации в метро), и только то, что в остальном я выглядела "нормально", видимо, убедило людей не отсаживаться. В остальном же российского опыта у меня не так много, ну еще мама, убеждающая никому в нашем, так любящем обсуждать болячки обществе не рассказывать, что я принимаю.
В связи с этим хотелось спросить, как вы к этому относитесь и что думаете по этому поводу. Ну и сталкивались ли с проявлением стигмы на практике.
В завершение один небольшой, шокировавший меня в свое время эпизод. Как-то на хайке рядом со мной и Даниэлем шла девочка, ставшая вести вежливый разговор ни о чем. Ну как ни о чем: кто где работает, чем занимается. Узнав, что мы работаем над улучшением методов ранней диагностики психзаболеваний, она страшно возбудилась, обрадовалась и спросила, значит ли это, что мы сможем отлавливать опасных психов в раннем возрасти и превентивно их изолировать. То есть эта была ее первая ассоциация с нашей работой, и не важно, что мы рассказывали о депрессии, патологической игромании и аутизме. Придя в себя от шока, я уточнила, что лично она будет делать, если узнает, что вот тот пока еще здоровый 8-летний мальчик потенциально имеет большой риск стать психопатом, и как именно она собирается его изолировать, на что она замялась и разговор свернулся. То, что она из Востойной Европы (конкретнее из Польши) многое объясняло.